В Ростовской области в суд вызвали ветеранов как свидетелей зверств фашистов

В Ростовском областном суде начался процесс по делу о признании геноцидом преступлений нацистов на территории Ростовской области в годы Великой Отечественной войны. Во время процесса рассмотрят многочисленные факты преступлений оккупантов и их пособников, свидетельские показания, архивные документы — материалы уголовного дела, возбужденного Следственным комитетом России по статье 357 Уголовного кодекса «Геноцид».

МАССОВО РАССТРЕЛИВАЛИ МИРНЫХ ЖИТЕЛЕЙ
Донская земля дважды подвергалась оккупации фашистскими войсками.

• На оккупированных нацистами и их пособниками территориях Третьим Рейхом последовательно проводилась политика физического уничтожения, порабощения и насильственной ассимиляции местного населения, объявленных «представителями низших рас», — читает материалы дела прокурор РО Роман Прасков.
  Он напомнил, что карателями были умерщвлены миллионы русских, украинцев, белорусов и представителей других народов Советского Союза. Приговором международного военного трибунала, вынесенного в 1946 году в Нюрнберге, деяния, совершенные фашистскими извергами, объявлены преступлениями против мира и человечества. Массовые расстрелы мирных граждан проводились в Ростове, Шахтах, Таганроге, Сальске, Новочеркасске, Новошахтинске, Азове и сельских районах области.
• Так в декабре 1942-го в нескольких населенных пунктах Морозовского района фашисты расстреляли около 300 мужчин, детей и подростков в возрасте от 12 до 70 лет, — добавил представитель гособвинения. — В Сальске были расстреляны две с половиной тысяч человек. В Ростове-на-Дону во время массовых расправ над мирным населением фашистские захватчики расстреляли более 27 тысяч человек. Одновременно с расстрелами работали так называемые «душегубки», где жертв травили газом.
  Прокурор привел примеры зверств фашистов, чинимых над мирными людьми и отраженных в свидетельских показаниях. Так, во время одной из массовых расправ в Шахтах каратели поставили на край рва молодую женщину и заставили ее поднять высоко над головой ее грудного ребенка. Раздались выстрелы. Мать сразу упала в ров замертво, сраженная пулей. А ее раненый ребенок еще был жив, когда упал в страшную яму с окровавленными телами…
  В Сальске фашисты расстреливали мирных жителей колоннами несколько раз в день, их поисковики находят в расстрельных ямах до сих пор.
  А в марте 1943-го только в Новошахтинске было обнаружено 29 больших ям, наполненных трупами расстрелянных людей — стариков, женщин, детей. И подобные ямы были найдены не только там. Большинство убитых были чудовищно изуродованы перед смертью. У них были выколоты глаза, изрезаны тела, отсечены конечности, переломаны кости.
• У таких преступлений нет срока давности, — напомнил Роман Прасков.
  Эта же фраза прозвучала еще на Нюрнбергском процессе 75 лет назад, чтобы ее услышали те, кто стал забывать об этом.

«ПЫТАЛИСЬ ПРЯТАТЬ РАНЕНЫХ»
В качестве свидетеля на процессе о геноциде выступила ростовчанка Клавдия Ивановна Сисюкина. Ей 95 лет. Тогда, во время фашистской оккупации Ростова, она была еще совсем девчонкой. На процесс Клавдия Ивановна пришла в сопровождении своего мужа Евгения Васильевича.

• Мы жили во 2-м поселке Орджоникидзе, рядом с рощей, в районе нынешней улицы Щербакова. В первую оккупацию было много раненых и убитых. Мы с соседкой старались спрятать тех, кто еще был жив, — рассказывает свидетельница. — Одного раненого молодого бойца она спрятала у себя дома. Но кто-то донес об этом оккупантам, и на другой день пришли фашисты и застрелили у всех на глазах и ее, и этого парня.
  По воспоминаниям Клавдии Ивановны, на улице Ульяновской пять мальчишек от 11 до 13 лет также спрятали у себя дома на чердаке наших раненых бойцов. Но кто-то донес.
• Пришли оккупанты, вывели всех жильцов дома и сказали, что расстреляют сейчас всех, если те, кто спрятал бойцов, не выйдут из строя и не признаются сами. Мальчики вышли и их зверски в присутствии всех тут же расстреляли. Убили и раненых, а их тела выбросили на улицу прямо с чердака, — вспоминает ростовчанка.
  Рассказала Клавдия Ивановна и про еврейскую семью, жившую неподалеку. В назначенный день оккупанты приказали явиться на какой-то сборный пункт, чтобы якобы их куда-то отправить. У этих людей была старенькая бабушка, которая уже не могла самостоятельно передвигаться. Им пришлось приспособить садовую тачку. Следом за этой семьей увязалась и их любимица-собачка.
  Спустя несколько дней собачка вернулась обратно: к ее ошейнику была прикреплена записка. В ней говорилось, что семью поместили в какой-то жуткий загон, огороженный колючей проволокой, где нет ни воды, не еды и где мучаются десятки людей, а их куда-то вывозят машинами. «Пожалуйста, если можете, принесите нам хотя бы воды!» — такая мольба звучала в конце короткой записки. Клавдия с соседками отправились туда, но на месте уже никого не было. Потом она узнала, что всех собранных людей фашисты увезли и убили, не пощадив ни женщин, ни детей, ни стариков.

«ПРЕДАТЕЛЬ И КАРАТЕЛЬ»
Вскоре фашисты сказали, что жильцы дома, где проживала Клава, должны собираться на работы в Германию, и повесили даже расписание, кого в какой день будут вывозить. Клавдии тогда удалось сбежать в Мокрый Батай и там переждать некоторое время. Потом она решила повидать семью. И у своего дома вдруг наткнулась на квартального дядю Ваню. Но он был в фашистской форме и, увидев девочку, заорал: «Так ты еще не в Германии?!» Схватил ее за шею и поволок к родным. Сказал: или она завтра едет работать на благо Рейха, или расстреляют их всех.

• Везли нас в товарных вагонах. Было очень тесно: битком их набили людьми. Ехали, согнувшись, — вспоминала ростовчанка на процессе.
  Во время одной из остановок состава в поле какой-то мальчишка попытался сбежать. По нему дали очередь из автомата. Так он и остался лежать, а поезд тронулся дальше.

«СПАСЛА МОЛИТВА МАТЕРИ»
Перед самой отправкой из Ростова мать Клавдии успела сунуть ей в карман листочек с написанной на нем молитвой.
Дважды Клавдия пыталась бежать. Дважды ее ловили и жестоко наказывали. В ходу у фашистов были плетки и дубинки с наконечниками из гвоздей, о которых Клавдии Ивановне напоминают шрамы, и печи, в которых сжигали людей.

• Мне молитва матери помогла все пережить и вернуться на Родину, — сказала Клавдия Ивановна и развернула тот самый листочек, который еще хранил заветные строки, написанные материнской рукой.

«ХОТЕЛИ СДЕЛАТЬ РАБОВ»
Другой свидетельницей на процессе была Валентина Александровна Яковлева. Ее сопровождала правнучка. Ветеран рассказала, что ее угнали в Германию, когда ей было неполных 16 лет.

• Когда нас привезли в Германию, мы жили в бараке. Ходили работать на завод под конвоем из полицаев с собаками. Кормили плохо пахнувшей похлебкой, в которой плавала картошка и какая-то трава. Я не могла ее есть и скоро стала пухнуть от голода, — рассказала она.
  И тут какая-то немецкая фрау присмотрела ее в качестве домработницы, но за малейшую провинность била, а потом за непослушание вернула обратно. Да еще и попросила полицаев избить девочку в наказание.
• Забывать обо всех этих ужасах нельзя. И о том, какой ценой была добыта наша Великая Победа, должны знать особенно представители моего поколения, — сказала 29-летняя правнучка Валентины Александровны.

!!!Судебные заседания по делу о геноциде и преступлениях против человечества на донской земле, совершенных фашистскими оккупантами, продолжаются.